«Человек — это только промежуточное звено, необходимое природе для создания венца творения: рюмки коньяка с ломтиком лимона» - герой романа Стругацких «Понедельник начинается в субботу» знал толк в этом напитке. А сам коньяк давно завоевал сердца наших соотечественников.
Конья- напиток, пропитавший историю и настоянный на ней. Наша хорошая знакомая Гелия Певзнер на портале о русских страницах в истории французского коньяка:
Вронский, недовольный поведением Анны, «вернулся в свой номер и, подсев к Яшвину, вытянувшему свои длинные ноги на стул и пившему коньяк с сельтерской водой, велел себе подать того же». Из всех напитков, подаренных писателями своим героям, коньяк — самый распространенный. И это понятно — рюмка коньяка создает «литературную» атмосферу. Герой может скучать, тосковать, радоваться, размышлять, стоит дать ему рюмку коньяка, и настроение передается читателю. Лучше всего это видно по романам Эриха Марии Ремарка, где коньяк «тек жидким золотом». Книги Ремарка настолько пропитаны коньяком, что уже сложно понять, любило ли коньяк советское поколение благодаря этому чрезвычайно популярному в послевоенном СССР писателю, или, наоборот, так ярко был описан один из немногих иностранных напитков, доступных в СССР, что и страницы Ремарка становились роднее.
Отечественная литература отдала коньяку не меньшую дань, чем иностранная. Точнее всего описал прямую связь между настроением и коньяком Сергей Довлатов: «Одним коньяк расширяет сосуды, другим — еще и самомнение». Кроме Вронского, пьют коньяк герои Чехова и Салтыкова-Щедрина.
Советские писатели не изменили традиции. У Булгакова кот Бегемот вносит смятение в ряды советских граждан в знаменитой бурлескной сцене «Мастера и Маргариты»: «Бегемот наколдовал чего-то у пасти Нептуна, и тотчас с шипением и грохотом волнующаяся масса шампанского ушла из бассейна, а Нептун стал извергать не играющую, не пенящуюся волну темно-желтого цвета. Дамы с визгом и воплем: — Коньяк! — кинулись от краев бассейна за колонны. Через несколько секунд бассейн был полон, и кот, трижды перевернувшись в воздухе, обрушился в колыхающийся коньяк».
В СССР были свои «коньяки», упорно носившие это неположенное название, — армянские, грузинские, дагестанские и молдавские. Но были и французские. В 1959 Внешторг СССР заключил договор с некоторыми французскими коньячными домами. Бутылка французского коньяка стоила дорого, почти треть средней зарплаты. Но благородный напиток все равно пользовался успехом — его дарили на юбилеи, преподносили как знак благодарности за оказанную помощь или услугу. Коньяк был обменной монетой и в коррупционных отношениях. Самым известным и самым желанным был коньяк, названный именем императора Наполеона.
Тень Наполеона
В 1809 году виноторговец Эмманюэль Курвуазье и мэр парижского пригорода Берси Луи Галлуа открыли совместную виноторговую компанию. Берси был в те времена огромным винным складом, винные погреба и хранилища располагались около товарного железнодорожного вокзала, на который прибывали вина из юго-западных регионов страны. В том числе и коньяк. Уже после того, как склады закрылись, парижане продолжали ездить в Берси в «винные» рестораны. Да и в наши времена перекрестки пригорода, давно вошедшего в черту Парижа, украшают винные бочки.
В 1811 году Берси посетил Наполеон. Считается, что в погребах Луи Галлуа и Эмманюэля Курвуазье император отведал коньяка и оценил его. Легенда рассказывает также, что несколько бочек Курвуазье он взял с собой на остров Святой Елены.
В 1828 году сын Эмманюэля Курвуазье Феликс перенес компанию в город Жарнак в окрестностях Коньяка, построил там особняк на месте замка, разрушенного в революционные времена, и возвел погреба. История дома была и дальше связана с Бонапартами, но уже с Наполеоном III, который присвоил Courvoisier звание официального поставщика, тогда же на этикетке появляется герб монарха.
В 1909 году владельцами компании стали англичане братья Альфред и Джордж Саймон, благодаря которым коньяк Курвуазье стал известен далеко за пределами Франции и Европы. Тогда же тень Наполеона стала логотипом дома, а коньяк с профилем императора стал носить его имя.
Napoleon — изобретение Courvoisier, но марка не была защищена, и ее стали использовать и другие дома, рассказали нам в штаб-квартире виноторговой компании. Постепенно конкуренты отказались от названия, и в наше время слово Napoleon на коньячной бутылке означает коньяк Courvoisier не моложе шести лет выдержки.
В 1951 году к «Наполеону» прибавилась «Жозефина» — так назвали бутылку с широким основанием и тонкой горловиной, выпущенную в честь императрицы.
В России коньяк «Наполеон» стал популярен не только благодаря имени императора. Его подавали во время инаугурации Эйфелевой башни, на которой присутствовали российские гости. На этикетке по-прежнему изображают тень императора, а также герб Наполеона III и символ Бонапартов -пчелу. В музее Courvoisier в Жарнаке хранится письмо Наполеона I 1811 года о поставке коньяка императорской артиллерии, а также ларец с секретным замком, редингот и двууголка, которую император носил во время Фридландского сражения.
Как дегустировать?
Как дегустировать коньяк — вопрос давних споров. Герой Щедрина советует «для того, чтобы реставрировать силы»: «натощак…у меня так заведено: как только я просыпаюсь ― чтобы коньяк был уж на столе! И при этом маленький кусочек сахару ― непр-р-ременно!».
Распространенная в России традиция закусывать коньяк долькой лимона не существует больше нигде и якобы идет от Николая II. Французы этому обычаю удивляются, но правил и табу в коньячных дегустациях становится все меньше. Конечно, драгоценный Louis XIII продают с пипеткой, чтобы пробовать его великолепный аромат капля по капле. Но совсем не обязательно греть коньяк в ладонях. Он гармоничен в коктейлях, утверждают сестры Конт, разработавшие собственные рецепты. И разве не коктейль описывал в «Анне Карениной» Толстой, уточняя, что Яшвин «опрокинул рюмку коньяку в шипящую [зельтерскую] воду».
При этом коньяк — не только литературный, но и кино-герой. Его пьют на экране персонажи Марлона Брандо, Джека Николсона и Марлона Брандо. А знаменитое выступление лектора Никадилова в «Карнавальной ночи» навсегда соединило коньяк с празднованием Нового года: «Снизу звездочки кажутся маленькие—маленькие. Но стоит нам только взять телескоп и посмотреть вооруженным глазом, то мы увидим две звездочки, три звездочки, четыре звездочки… Но лучше всего, конечно, пять звездочек!»
Комментарии (0)